Фото Сергей Моренко
На спуске с вершины Иикту (горная вершина на Алтае, высшая точка Южно-Чуйского хребта. Высота 3936 метров) произошел срыв участника восхождения - харьковского альпиниста Сергея Моренко.
Пролетев (используя при этом технику самозадержания) около 500 метров по снежно-ледовому склону, ему удалось остановиться на менее крутом снежном участке стены, получив при падении многочисленные ушибы и ряд не критичных травм.
Рассказывает Сергей Моренко - пострадавший альпинист:
"Проще было написать:
- Потерял равновесие и улетел?
- Да.
- Значит было куда лететь и был без командной страховки?
- Раз улетел, значит было куда… и да, без командной страховки.
- Все ясно. Пренебрежение правилами страховки. Следующий!
Этот диалог сродни напутствию водителю перед дальней дорогой:
- Ты это, поаккуратнее…
- Да-да, конечно.
С утра поднялись 2 заранее провешенные веревки на вершину Иикту по фирну, снегу и льду. Традиционное фото в пурге. Спуск вниз был просмотрен вчера в редком «окне». Идем одновременно двумя связками 4-ми. По фирну и заснеженному льду вдоль скально-осыпного гребня. В этой зоне трещин нет. В нескольких коротких местах, с более крутым уклоном (градусов до 45-50) крутим промежуточные буры, движение одновременное. На более длинном ледовом склоне – навеска 5 веревок перил.
Наиболее крутую веревку сдергиваем ледобуром-самосбросом. Остальное снимаем – на 3 такта с несколькими промежуточными ледобурами. Это тренировочный разминочный траверс с рюкзаками, ориетировочно 3Б, в работу группы практически не вмешиваюсь, притираем снарягу, акклиматизируемся. В обед выходим на осыпной гребень, шириной метров 50, длиной - метров 200. Перекус. Иду вниз по гребню на разведку. Средняя крутизна около 40 градусов. Часты ступени – 30-45 градусов. Сыпуха средне-мелкая, с большим количеством мелкого песка. В общем обычный сыпушный гребень. Метров через 40 от места обеда перебивается посередине снего-льдом.
Фото Сергей Моренко
Вниз пересекаю его по снегу, вверх – обхожу по камням сверху. Этот путь хуже, т.к. возле камней видны выходы натечного льда. Все это отмечаю мимоходом. Ничего не обращает особого внимания. Внизу виден фирновый выкат, без берга, несколько старых выносов лавин. Камней внизу практически нет. Слева от гребня что-то наломано, но нам туда не надо. Справа – ледовый покатый «лоб», без трещин, с виду весьма безопасный. Снег с него сошел, лед оголен. Спуск до фирна оцениваю метров в 250-300 (это 6-7 веревок), если пройти метров 150 по сыпухе, наших 4-х должно хватить, чтобы спустить группу и не висеть гроздьями при сдерге. Отсюда не виден только участок за перегибом гребня. Но он хорошо просматривался сбоку, с вершины. Без разломов, ровный. В самом низу, за снежным выкатом – широкий ледник Оштуайры, несколько километров в поперечнике. С уклоном в среднем градусов 10, практически открыт, без трещин.
Принимаю решение идти по осыпи, пока идется. Затем уйти направо, на лед, вешать перила...
За последние 20 лет я провел и прошел не менее 60 категорированных походов и тренировочных сборов. Примерно по 100 дней каждый год. Это 2 000 дней. 5,5 лет. Из них не менее половины в походах 4-6 категории либо зимне-межсезонных коротких 2-3 недельный сборах типа «казбеко-эльбрусов».
В среднем, в день проходилось пусть 10 километров. Это 10 000 метров - 20 000 шагов в день или 40 миллионов шагов в горах. Многие из них могли стать последними.
Человек не может находиться в состоянии предельной концентрации все время. Рутинная работа рано или поздно становится фоновой, ты ее просто не замечаешь. Я хожу десятки километров осыпей, снега или льда практически не глядя под ноги. Как дальнобойщик ведет машину изо дня в день. Внимание обращает на себя только что-то из рада вон выходящее. Склон в этом месте не был чем-то выдающимся. Ходил такие сотни раз. Обычный скально-осыпной гребень, обходящий ледник. Да, есть выходы снега и льда. Поэтому все в кошках. Да, без связок, на сыпухе себе дороже выйдет. Перед тем как на него выйти прошел участок, поскидывал камни, потоптался по льду.
Фото Сергей Моренко
Осыпи…
Пожалуй самая любимая форма рельефа. Прошел их сотни километров. Острых, крупных и подвижных кодарских. Вулканических, лежащих под углом естественного откоса – камчатских, более привычных– кавказских, алтайских, памирских, ловозерских и хибинских.
Живые и стабильные, обледенелые и раскаленные. Едущую от прикосновения дресву и огромные, размером с полдома булыганы. При хорошем навыке сложные осыпи ходятся по гребням камней, фактически не глядя под ноги. Камни часто шатаются и уходят из-под ноги, но тело умеет находить равновесие и переступать дальше. Изредка падаешь, когда второй и третий камень также выходит из равновесия.
Рабочий момент. Руки вне темляков, запястья в перчатках, колени и локти закрыты. Заваливаешься набок на рюкзак. Встаешь и прыгаешь дальше. Мелкие осыпи позволяют съезжать сотни метров глиссируя, как на лыжах.
Движемся плотной группой, широкими зигзагами. Во время движения друг под другом не находится никто. Живые камни свободно слетают вниз. На повороте останавливаемся, первый меняет направление, остальные за ним. В нескольких метрах от снежника очередная остановка и смена направления. Говорю группе что-то вроде «верхние стоят, меняю направление, прохожу снежник, смотрим, потом за мной». Движения и слова автоматические. Ничего не йокнуло и не обратило на себя внимание. Делаю пару шагов в зоне перехода осыпей в лед, спотыкаюсь.
Фото Сергей Моренко
Самозадержание...
Я показывал другим как нужно зарубаться такое количество раз, что научился это делать сам. Несколько раз мне это уже спасало жизнь. Переворот. Руки согнуты в локтях, клювик вниз, перпендикулярно к склону. Лопатка между ухом и плечом. Штычек у противоположного бедра. Да локти подбери, пригодятся… Удар всем корпусом через согнутые руки в блоке. Да сантиметра 3 до ребер от древка оставь, тоже пригодятся… ребра в смысле.
Я зарубался сотни, может даже тысячи раз. В альплагерях, Школе Ситника, многочисленных тренировках на обледенелых склонах, и тренировках в походах. На летнем зернистом и твердом зимнем высокогорном льду. Лицом к склону, набок, в кувырке. Без нагрузки и с нагрузкой, когда напарник разгоняется и дергает тебя со всей силы вниз или в сторону. Ведь твоя цель задержать не просто себя, а всю слетевшую связку.
Я знаю как мала вероятность зарубиться на твердом льду и знаю что у тебя есть один удар, от которого зависит почти все. Первый удар пришелся в камень. Начинаю скользить. Вскидываю корпус и бью через согнутые руки всем телом еще раз. Притормаживаю, но продолжаю скользить. Уже лед. Вскидываю корпус, луплю еще и еще. Колени согнуты, разведены в стороны.
Лед…
Я обожаю лед. Фактически самая безопасная форма рельефа при хорошем снаряжении и умении им пользоваться. У меня отличное снаряжение. И я знаю разницу между замерзшими водопадами и отрицательным зимним перемерзшим глетчером. Я водил дюжину походов зимой в высокогорье и повидал всякого льда. Кто ходил со мной сложные походы тот знает, как я на нем стою. При нормальных выкатах снизу вероятно иногда даже перегибаю палку и хожу спиной к склону там, где лучше идти на 3 такта. На 3 такта хожу там, где лучше вешать. Но если ты ходишь сложное, достиг уровня «мастера», изволь соответствовать. Ты просто должен уметь это делать.
Должен не кому-то. Должен сам себе.
В походах всегда выделяем время на тренировки льда, завешиваем ледопады и лазим, ходим на передних зубья и зарубаемся. Весь этот участок осыпного гребня можно было дюльфернуть по льду. Почти наверняка это было бы хоть и дольше, но надежнее. Однако рассуждения на тему сослагательного наклонения не уместны. Если бы… Пошли бы по льду и получили камнем. Или ледобур-самосброс вырвался бы…
Удар о камень. Переворот через себя. Развернулся, навалился на ледоруб, оставляю борозду. В этом месте склон круче, ушел за перегиб. Сюда планировал дойти по камням. И начать вешать веревки. От начала падения примерно 150 метров. Дальше ледовый склон, переходящий в пологий фирновый выкат, на перегибе вкрапления камней. Он хорошо просматривался вчера с вершины, специально поднимался просмотреть место спуска. Сам выкат был хорошо виден с перекуса. Иначе бы не пошел.
На перегибе бьюсь еще раз о камень. Подкидывает и переворачивает. Бросаю ледоруб, группируюсь. Кулаки у висков, локти у ребер, расставлены немного в сторону. Колени подобраны к корпусу. Рюкзак прикрывает спину. Кувыркаюсь по льду через голову, бок, ноги. Много раз. Не меняя положения тела пролетаю еще метров 200-250 по льду. Здесь потом навесили 6 веревок. Ощущаю мягкое. Снег…
Фото Сергей Моренко
Снег.
Я люблю снег. Я его чувствую. Летний кавказский отличается от памирского, зимний карпатский не имеет ничего общего с аладагларским, он почему-то не едет под тем же углом. Перемерзший декабрьский мелкокристаллический на Эльбрусе отличается от вышеперечисленных, он на ветру забивает легкие и не дает дышать. Здесь снег спаситель. Удары становятся мягче. Скорость замедляется. Раскидываю руки и ноги, начинаю тормозить. Со мной вяло едет пару кубов снега, сползает рюкзак. Ледоруб в полутора метрах на самостраховке… Остановился. Крутизна не более 30 градусов.
Оттащил рюкзак метров на 30 от языка лавинного выноса.
Фото Сергей Моренко
Стал рядом. Самодиагностика.
Таак. Голова. Каска на месте, даже не сдвинулась, сознание не терял. Дома лежат 2, в том числе облегченная, лайтовая. За пару дней до похода взял новую, третью, тяжелую, но закрывающую и лоб и затылок, села идеально. Рад что в ней.
Лицо. Ссадина на правой скуле. Челюсти, нос, зрение в норме.
Шея. Через голову кувыркался, был сгруппирован. Острой боли нет. Есть дискомфорт, что-то необычное. Из худшего - подозрение на компрессионный перелом, но с ним функционируют. Дальше.
Руки. Кисти в защитных страховочных кожаных перчатках. Ссадины на костяшках, это понятно. Пальцы двигаются, без отека. Локти. Острая боль в правом. Гнется. Прощупывается сильный отек. В правом рукаве под мембраной хлюпает, но не льется. Значит опасного кровотечения нет. Дальше.
Плечи. Боковые удары были. Много. Руки вверх поднимаются. Саднящая боль в обоих плечах, но ключицы скорее всего целы.
Ребра. Острая боль в правом подреберье. Вероятно, снизу что-то сломано, это уже проходили. Очень похоже. Дыхание нормальное. Пневмоторакса нет.
Спина. Весь полет прикрыта рюкзаком. Ощущается общая помятость. Явно есть ушибы, побаливает крестец. Стараюсь не наклоняться.
Таз. Тупая сильная боль в левом тазобедренном. Ноги двигаются, можно вращать и стоять на одной. Вероятно ушиб.
Колени. Целы. В защитных наколенниках и тейпах. Удивлен.
Голеностоп. Правый не гнется. Отекает. Ноги в легких пластиках. С левой ноги от удара улетела кошка (второй спустившийся участник ее нашел). Была завязана как на ботинке, даже лента не ослабилась. Слетела от удара. В левой пятке дискомфорт при осевой нагрузке.
Проверка на адекватность. Столица Мадагаскара. Антананариву. Кто первый выполнил «петлю Нестерова». Издеваешься? Что сделает с тобой жена по приезду? Ой, йо… Опять же, радостные дети, папа раньше домой вернулся. И не торопится никуда… Ладно, с самоиронией все в порядке.
Фото Сергей Моренко
Стою возле рюкзака дальше старого лавинного выноса и зоны редких скатившихся камней. Жду кого-то из группы. Сам нести рюкзак не могу и нельзя. Если лечь на него, потом вероятно не встану. Пока адреналин работает, расслабляться нельзя. Да и некуда уходить, ледник широкий. Можно пойти прямо на центральную пологую часть, можно влево на узенькую центральную морену. В условиях слабой видимости искать будут долго.
Через 40 минут подходит Леша, спустился на индивидуальной технике. Остальные от греха вешают по льду дюльфер. В 3 часа управились.
Мы же вначале двинулись на центральную пологую часть ледника. Ледник открыт, но покрыт мокрой «шугой», глубина воды местами до колена. Бросаем мой рюкзак. Поворачиваем правее по ходу к центральной длинной морене через весь ледник. Иду медленнее. На ноги наступать все больнее. Минут за 10-15 вышли на морену. Узкая (метров 20 шириной) и длинная, километра 2. Не высокая. В первом удобном месте Леша ставит палатку. Помогает раздеться и влезть в спальник. Умеренно давящая повязка на правый локоть. Под голову повыше подушку, немного горячего сладкого чая. Леша идет на встречу спускающейся группе, облачность низкая, нас не так просто найти.
На всякий случай не засыпаю. Состояние стабильное. Обезболивающее не колем. Чтобы понимать степень повреждений.
Подходит группа. С места падения спустились ногами+перила не менее 10 веревок.
Фото Сергей Моренко
Светлана Шапошникова и Евгения Серая проводят более полную диагностику. Леша помогает, Саша на камеру записывает мои показания и сам процесс. К вышеперечисленному мной добавляем ушибы запястий, ушиб носа. Разрезаем рукава, носки. После осмотра - уколы дексалгина и гентамицина каждые 12 часов. Очень неуютно в зоне почек и мочевого. Не болит только голова и левая рука. Но боль умеренная.
Из потерянного при падении - очки (были привязаны, и ладно, меньше стекол на лице), кошка (найдена), из порванного кармана вылетела экшн-камера и смартфон.
Вечером обсуждаем дальнейшее поведение. Особой критики нет, пока ставим точку «ОК», траверс окончен.
То, что самому выходить проблематично – уже понятно. Есть 2 варианта: вызов МЧС по тревожной кнопке либо выход части группы в зону работы телефонной сети (около 70 км через перевал). Плюсы и минусы есть в обоих вариантах. С точки зрения здоровья однозначно нужно жать SOS.
Даже в условиях плохой видимости спасателям нужно время на подготовку. По свежему прогнозу (связь была утром с вершины) – погодное окно будет через день. Большой минус этого варианта – паника и много седых волос у родственников и друзей. Спутник не соединяет. Он бы решил очень много вопросов (это отдельная тема, здесь не будет раскрыта). В итоге задействовали оба варианта. Вызов МЧС и выход на след день 2-х сильных участников – Александр Паценкер и Алексей Соляник в пос. Бельтир (в условиях плохой видимости, сильного снегопада преодолели 70 км за 22 часа и вышли в пос. Бельтир.
Отзвонились родственникам, сняли напряженность. Переговорили с МЧС, подтвердили вызов. Параллельно сняли заброску с Карагемского перевала. Это около 130 кг продуктов, топлива и снаряжения. На 27 ходовых дней. Прилетели через день на вертолете вместе со спасателями).
В это время Владимир Саник, Валентин Бондаренко и Дмитрий Исаев делали все, чтобы мне было комфортно в палатке.
Играли на гитаре, проигрывали мне в "перуду" (игра в кости) и поили отменным чаем. Сейчас, в поезде они мне разрисовывают гипс и костыли.
На данный момент из травм в сухом остатке - перелом правой голени, вывих и что-то явно не то в правом локте, ломаны правые ребра. Нехорошо левой пятке. Остальное покажет комплексное обследование дома.
Фото Сергей Моренко
Грань между победой и трупом очень тонка. Пролетел камень на 10 метров левее – победа. Правее на 10 метров – все совсем по-другому.
Поверьте на слово, за последнюю неделю мы видели камнепадов и лавин больше, чем 90% читающих этот пост в ФБ за всю свою жизнь. Нет цели бравировать или унизить. Это констатация факта. В горах практически невозможно полностью оградить себя от опасностей. Но можно очень сильно уменьшить фактор риска.
Мало кто помнит сотни красиво отбитых мячей. Помнят один самый важный… пропущенный.
Мы занимаемся достаточно опасным видом спорта. Практически любой спорт выше первого разряда – вред для здоровья. Сложный спортивный туризм не исключение. Я падал в горах много раз. Невозможно подстелить везде.
Проще научиться вставать. Я ломал ребра в горах Забайкалья и шел вперед через заснеженные скальные перевалы 10 дней потому, что назад было дольше. Я выл 5 суток при воспалении надкостницы на Камчатке и примерялся плоскогубцами к зубу (мы знаем что такое обезболивающее, не помогало).
Я ходил траверсы-первопроходы шеститысячников с острым воспалением желчного на теплой воде и слизи из семян льна, а потом за 3 дня забегал на Ленина в конце похода. Меня било камнями. Камень на моем тазу ломал ледоруб.
Металлическое древко пополам. Я был медиком в группах, где ломались ноги и руки, рвались связки, отрывались мышцы от костей. Спускался по веревке, только что перебитой в 5-ти местах камнепадами. Проваливался в трещины, попадал в лавины, подо мной трещали и уходили вниз снежные доски.
Попадал в жестокие грозы на хребтах. Я видел смерть в горах. Я знаю, что такое объяснить матери, почему их дочь не вернулась с похода. Я был участником в двух и водил четыре шестерки. Я охотно приму конструктивную критику от того, кто был хотя бы в одной.
Я поворачивал назад. За 50 метров до вершины. Срезал участки маршрута. Отменял целые походы. Всю неделю у нас была крепкая непогода. В день по 10-20 раз шел то снег, то дождь.
Они не мешали и не являлись первопричиной. Мы просто подстроились и делали свое дело. В тот единственный раз, когда было полудневное солнечное «окно», и нам надо было подниматься на перевал Плечо Иикту (3А) по заранее навешенным перилам – я повернул группу прямо со взлета, т.к. с первыми лучами солнца начали лететь камни и вода.
Следующей ночью, встав в 1-30 и подойдя под взлет затемно мы поднялись на перевал в снеге с дождем. И этот снег был безопаснее солнца.
Я пролетел 500 метров и остался жив. Родился в рубашке. Сказал бы даже – завернутый в пару матрасов. С нами на вертолете летел парень, с тройным переломом ноги со смещением. Он пошел по дрова и подскользнулся на мокром корне… Пути как говорится, неисповедимы.
Я сделал много шагов в горах. Со многих было куда лететь. И много что ходится именно на индивидуальной, не групповой страховке. Потеряв равновесие можно упасть с балкона или лестницы. Мы не ходим в связках по лестницам... Я оступился.
Закончить позволю себе вольной трактовкой анекдота:
- Официант, что за безобразие? Я вчера заказывал такое же блюдо, «Итог корриды. Яйца» и мне принесли пару огромных, отлично прожаренных бычьих яиц. А сегодня что-то маленькое и сморщенное, ЭТО еле видно на тарелке!
- Что поделать, сеньор? Тореадор выигрывает не всегда.
P.S. В силу разных причин, перед походом у меня было холодное сердце и горячая голова. За что сам и ответил. Мне искренне жаль, что заставил волноваться родных и друзей. За сорванный сезон перед группой. Поход был организован очень хорошо. Практически не убавить не прибавить.
Участники резонно решили не продолжать маршрут без меня. Все возвращаются со мной домой. Цель ведь была не просто пройти очередную техническую 6-ку, а получить удовольствие в конкретной компании. О форме участников косвенно можно судить по марш-броску в 70 км менее чем за сутки в непогоду через перевал и сильно разлитые реки за помощью. После первого технического кольца мы были акклиматизированы и готовы идти собственно маршрут.
P.P.S. Спасибо Ольга Моренко и детям, за то, что отпускаете и ждете. Спасибо Мише, за все что связано с медициной и не только. Спасибо Алесе Константиновой и Диме за поддержку семье. Спасибо всем откликнувшимся за предложенную помощь. Вы сильно озадачили меня тем, что часть денег на карту перечислена обезличено. И придется крепко попотеть чтобы вернуть их адресатам ) Спасибо Андрей Коновалов за оперативный сбор средств.
Отдельное огромное спасибо МЧС. Все было вовремя, слаженно и на высоте!
Спасибо Группе. Все было тихо, спокойно, без надрыва и нервов. Сожалею, что не показал в этом походе красивых озер, сложных бродов и звездного неба на хребтах. Не дошли до искренности общения в зеленке после пятерочных траверсов. Ко всему этому Вы были готовы. Все будет."
