Геннадий Пантюхин перед спуском в пропасть Килси на Кырк-Тау. 1976 год;
Геннадий Серафимович Пантюхин (08.12.1939 - 12.11.2015)
Выдающийся советский, украинский спелеолог, первооткрыватель более 50 пещер, рекордсмен Украины, Советского Союза и мира в достижении наибольших подземных глубин, тренер, подготовивший несколько поколений сильнейших крымских и украинских спелеологов.
В августе 1987 года, крымские спелеологи после девяти экспедиций, проведённых под руководством Геннадия Пантюхина, покорили глубину 1465 метров в пропасти имени Вячеслава Пантюхина (прим.редакции: брат Геннадия).
Достигнутая глубина вывела пропасть на первое место в мире среди пещер, имеющих один вход, а крымские спелеологи стали рекордсменами мира!
-----------------------------------------------------------------------------------------
Геннадий Пантюхин занялся спелеологией в 1958 году, работая в Институте минеральных ресурсов в шахтном отряде комплексной карстовой экспедиции. Участвовал в создании первого в СССР легендарного Симферопольского клуба спелеологов. Вместе с первыми советскими спелеологами В. Н. Дублянским, К. В. Аверкиевым, В. П. Гончаровым, А. С. Прибыловским принимал участие в штурмах засифонной части Красной пещеры (Кизил-Коба). В результате этих исследований Кизил-Коба стала в середине 70-х годов самой протяжённой пещерой СССР в известняках. Одна из галерей пещеры названа именем Пантюхина - «Пантюшкин дворик».
Больше всего Геннадия манила глубина. Он участвовал в первых штурмах крымских карстовых шахт, достигавших рекордных для СССР глубин: Ход конём (155 м), Бездонный колодец (161 м), шахта Каскадная (246 м), шахта Молодёжная
(261 м). Рекорд мира тогда принадлежал шахте Берже во Франции (-1122 м). Каким далёким и недоступным казался он Геннадию! Тогда и родилась мечта открыть более глубокую, чем у французов, пещеру в СССР.
С 1970 года, в течение 20 лет, Пантюхин являлся председателем Крымской областной спелеокомиссии. Под его руководством окрепли спелеосекции Симферополя, Севастополя, Ялты, Феодосии, Алушты, Керчи. Пантюхина более 15 раз приглашали на всесоюзные и украинские сборы высшей туристской или инструкторской подготовки по штурму глубочайших пещер СССР. На все эти сборы Геннадий Серафимович приво-
зил с собой команду сильнейших крымских спелеологов. Благодаря этому крымчане принимали участие в штурме глубочайших на то время пропастей Западного Кавказа: Назаровская (500 м), ТЭП (410 м), Осенняя (460 м), Снежная (720 м) и Солдатская (500 м) в Крыму.
К середине 70-х Пантюхину удалось подготовить команду крымских спелеологов, готовую штурмовать глубочайшие пропасти мира. В 1976 году его целью стала шахта Киевская, расположенная на высокогорном плато Кырк-Тау в горах Средней Азии. Три раза штурмовали её киевские спелеологи, но достичь дна им не удавалось. Крымчан не остановили отсутствие воды на плато, дневная жара до 45 градусов и ночные морозы. 16 суток непрерывно продолжался штурм карстовой полости. Поставлены базовые лагеря, и в них приготовлено снаряжение для достижения мирового рекорда по глубине. Штурмовая группа, возглавляемая Пантюхиным, впервые достигает глубины 1000 метров! На этой глубине пропасть заканчивалась непроходимым озером. Достигнутая глубина стала четвёртым результатом в мире, до мирового рекорда пещере не хватило всего 200 метров.
Сравнительный анализ строения карстовых массивов Кавказа и Средней Азии подсказали Пантюхину, что глубочайшие пещеры надо искать не в Средней Азии, а на Западном Кавказе, в массивах Арабика и Бзыбском.
Летом 1979 года Геннадий проводит поисковую экспедицию в западную часть Бзыбского хребта. Здесь среди прочих незначительных дыр в последний день экспедиции Ю. Маштаков и В. Шушляпин нашли пещеру - длинную узкую наклонную щель, ведущую к колодцу. Николай Леонов спустился на глубину 110 метров, на дальнейшее времени не было. Решили вернуться сюда на следующий год, а пещеру назвали в честь Славы Пантюхина.
В следующем году вместе с симферопольцами работали спелеологи из Чехословакии (руководитель И. Вагнер), Перми (руководитель С. Евдокимов), Львова (руководитель А. Остьянов). Спелеологи понимали друг друга без переводчиков. В экспедициях Пантюхина рождался новый язык: дружбы, взаимопомощи, борьбы за общую победу. Чем глубже становилась шахта, тем тяжелее было в ней работать. Пещера оказалась технически очень сложной, во многих местах приходилось расширять узости. Мешали работе и постоянные дожди, заливавшие пещеру. Глубина покорялась медленно: 1980 год - 325 метров, 1981 год - 550 метров, 1982 год - 640 метров!
Пещера Вячеслава Пантюхина. Находится в Бзыбском горном массиве в Абхазии, что между городом Гагра и Новым Афоном. Известная во всём мире глубиной и красотой. Глубина пещеры Вячеслава Пантюхина 1508 метров.
В 1983 году пещера не поддалась ни на метр. Этот коварный 640 метр не сдавался и последующим экспедициям. Пантюхину предлагали бросить её, пробовать другие перспективные пещеры, перешагнувшие 1000-метровый рубеж: Снежную, Илюхина, Куйбышевскую... Пантюхин советов не слушал и продолжал организовывать летние экспедиции в 1984-м и 1985 году. Они также не принесли результата. Уже шесть лет отданы пещере, а достойной глубины всё нет.
В сентябре 1985 года Геннадий уговорил пермяков (руководитель С. Евдокимов) поработать в пещере последний раз. С ними поехали и севастопольцы. «Ищите продолжение на дне!» - напутствовал их Пантюхин. Спустившись на глубину 640 м, севастополец Игорь Вольский протискивается через узкий ход, заполненный водой, - сифон в сухую часть пещеры. Дальше пещера продолжалась новыми колодцами.
На следующий год экспедиция крымчан, спустив воду из сифона по прокопанному отводному каналу, преодолевает узкую галерею и после серии небольших уступов достигает огромнейшего колодца. Спустившись в него на 150 м, дна не достигли, а верёвка закончилась. Назвав колодец Большим, с глубины 1000 м пришлось возвращаться.
Победным стал август 1987 года, когда крымская экспедиция (руководитель Г. Пантюхин) в результате 30-суточного штурма покорила глубину 1465 метров! Пропасть Вячеслава Пантюхина стала самой глубокой пропастью мира среди пещер, имеющих один вход. Сбылась мечта симферопольских спеле-
ологов, за которую они сражались десять лет!
За десять лет, которые длился этот штурм, в нём участвовали спелеологи Симферополя, Севастополя, Ялты, Керчи, Евпатории, Алушты, Киева, Львова, Мелитополя, Перми, Харькова, Днепропетровска, Новой Каховки, Богумина (Чехия) и других городов. В борьбе за глубину в 1970-1980 годы на Украине выросло несколько поколений сильных спелеогов, прошедших школу Геннадия Пантюхина.
Сама пещера навсегда останется не только памятником Вячеславу Пантюхину, но и символом братской дружбы спелеологов, которой покоряются любые глубины.
Этот снимок Гены Пантюхина сделан в пещере, глубина которой около километра. Не на дне, как вы догадываетесь.
Из воспоминаний Сергея Сергеевича Евдокимова
Вице президента и одного из основателей Асссоциации спелеологов Урала.
Сколько я себя помню в среде людей пещерных (не тех, не древних, а «теперяшних») всегда, когда заходил разговор о Крыме, так или иначе возникало имя «Пантюхин».
Незадолго до моего призыва в Советскую Армию, Игорь Черныш, бывший Ялтинский спелеолог дисквалифицированный руководством Всесоюзной спелеосекции за какие-то прегрешения, и, в тот момент времени, обретавший в Ужгороде, на Русской 25, возил нас в Крым знакомить с боссами и испрашивая, очевидно, прощения за прегрешения.
Начало шестидесятых двадцатого столетия, фото из альбома Дублянского В.Н.
Среди прочих он представил нас Пантюхину.
Я мог потом с гордостью говорить, что знаком с Геннадием Серафимовичем, хотя он, наверное, и не помнит о той мимолётной встрече.
Да и с чего бы: мне едва исполнилось 18, а Генке (так он представился) было уже за 25.
Пропасть времени…
К слову сказать, Игорю прощение было вроде как-бы обещано (с его слов).
Спустя десять лет (24.02.1973г.) вместе с Пантей мы сидели на расширенном пленуме Центральной Секции спелеотуризма в актовом зале Центрального совета по туризму на Озерковской набережной 50 Москвы, обсуждая работу этой самой секции.
Начало шестидесятых двадцатого столетия, фото из альбома Дублянского В.Н.
Я в зале, Пантюхин в президиуме. Представлял он Украинскую республиканскую секцию спелеологов и в своём выступлении резко критиковал и саму Центральную секцию и ее руководителей.
Следующая встреча состоялась осенью 75 года, куда три пермяка попали благодаря приглашению львовянина Валентина Наумовича Остьянова в совместную Львовско-Польскую Крымскую экспедицию (в Бездонку, Баир и Красную).
Наша работа, очевидно, пришлась по душе крымчакам, потому что всего через три месяца, на Всесоюзном семинаре председателей (февраль 1976г. подмосковная турбаза министерства обороны СССР "Зеленый бор"), буквально, у дверей комнаты, где заседало ЦМКК, я получил приглашение пермякам принять участие во Всесоюзной экспедиции на Килси (Киевская).
Начало шестидесятых двадцатого столетия, фото из альбома Дублянского В.Н.
С той поры началась наша переписка. Скупой на слова Гена писал размашистым почерком на неформатной, розовой бумаге (в ИМРе, где он в то время работал, снабженцы откуда то откопали нестандарт для черновой работы – время дефицита уже наступало) короткие и чёткие послания. Подробности я узнавал из телефонных переговоров столь же кратких, как и переписка.
Экспедиция та успешно завершилась (см. подробности на сайте www.viv-asu.ru\Библиотека\книжная полка АСУ\брошюры\ №3 Пантюхин Г.С., Евдокимов С.С. По каменным ступеням Кырк-Тау. - Пермь, 2000.)
Совместная работа на самой большой (в то время) шахте Советского союза сделала нас настоящими друзьями. Правда я и предположить не мог, что дружба наша станет кому-то поперёк развилки…, но об этом чуть позже.
В следующем году летом, в Крыму на Чатыр-даге, мы проводили спелеолагерь второго года обучения, пригласив в качестве инструкторов Олега Чурина, и Александра Шевчука.
Начало шестидесятых двадцатого столетия, фото из альбома Дублянского В.Н.
А ещё, год спустя, Гена пригласил нас на первопрохождение шахты Каскадная, что на Ай-Петри[1] .
Нас поехало восемь человек. С собой мы везли коробку призентов своим крымским друзьям (каталитические грелки, выпушенные одним из наших заводов). Этот презент послужил
основанием для множества веселых приколов (но об этом как-нибудь в другой раз).
Говоря о первопрохождениях, стоит помнить, что примал он участие и в первых рекордных (союзных) первопрохождениях.
Я как-то составил список тогдашних рекордов.
Вчитайтесь и проникнитесь:
Ход конём (155 м), Бездонный колодец (161 м), шахта Каскадная (246 м), шахта Молодёжная (261 м) всё Крым. Это конец 50-х и начало 60-х. И это рекорды ГЛУБИНЫ(!!) Советского союза.
Первая наша лестница, привезенная из Крыма Чернышом, при длинне 25 метров весила «всего-то» 52 кг! [2] .
Это было основательное сооружение с широкими (30мм) деревянными ступеньками (чтобы было «психовать »[3] . удобно наставлял нас Игорь Черныш).
В 60-х – начало 70-х пришла пора пропастей Западного Кавказа: Назаровская (-500 м), ТЭП (-410 м), Осенняя (-460 м), Снежная (-720 м) и Солдатская (-500 м) в Крыму. Это тоже рекорды. Назаровская первый раз «заткнулась» на глубине кажется 330м.
Геннадий Серафимович Пантюхин. Перед выходом до дна Киевской 27.08.1976.
1976 год. Усилиями Киевлян открыта и пройдена почти до конца шахта «Киевская», но… переохлаждение получает участник экспедиции из Томска…
Следом идет крымская экспедиция руководимая Геннадием Серафимовичем. В её составе и пермская группа.
Экспедиция обставлена целым рядом нелепых требований. В своем полевом дневнике я записал: «-Еще в те январские дни ЦМКК, (ее спелое подкомиссией) было ужесточено правило гласившее, что первопрохождение Пещер 5к/с могут совершать спелеогруппы из 6 человек с 4Бк/с. Исключительно в целях безопасности, и исключительно для нас, число это увеличили до 10 человек. Потом природа подкинула подсказку. В начале лета того года землетрясение основательно тряхануло нефтепромыслы в Газли и появилась уникальная рекомендация: - не проходить пещеру глубже 800 м. в виду прогнозируемых землетрясений».
До сих пор, не могу взять в толк: а на 800 м.,если трясти начнет, что, намного безопасней чем на 900? Ну это так, к слову.
На мой вопрос Гена ответил коротко: «- Победителей не судят»
Для журнала. 02.09.1976. на второй день после выхода на поверхность.
Мы дошли до дна. По нашим расчетам оно было на глубине 1028м.
Пришло, как никогда, объемистое письмо из Симферополя. Гена писал:
"Серый, тянется бодяга с "Централкой". Посылаю свою объяснительную, чтобы ты был полностью в курсе дел. Приходило ли такое письмо к вам? Что ты написал? Сообщи".
Как-то сошлось так, что в этот же день вызвали меня "на ковер" к председателю Пермского обл. совета Гунину М.П.
У входа в редакцию Самаркандской газеты «Ленинский путь» после встречи с коллективом редакции. Первый ряд: Перов П., Кочербитова Г., Пантюхин Г., Атаджапаров С.. Второй ряд: Евдокимов С., Михалевич М., Главный редактор газеты
В отличие от последующих деятелей, занимавших это чисто номенклатурное кресло, он интересовался нашей самодеятельной жизнью). В приемной толкутся инструктора и весело приветствуют мое появление: "Тут из Москвы письмо пришло, чем-то ты им насолил". В кабинет пропускают без очереди. Из-за стола протягивает руку Михал Палыч, весело щуря глазки он сообщает: «- Там от Илюхина телега пришла, в отделе почитаешь. Ты не бери в голову, я уже, как надо ответил.»
– Похоже чиновничьи игры доставляют ему удовольствие и в Этом раунде он целиком на нашей стороне.
Тогда у меня и родилось предположение; «Возможно существовало невысказанное желание главного спелеолога Советского Союза лично совершить первопрохождение глубочайшей пещеры страны, что бесспорно украсило бы международную репутацию всего Советского спелеотуризма в целом».
Впрочем, я не настаивал на этой версии.
Следующий год принёс нам новость. Экспедиция под руководством Илюхина нашла там глубину всего то 940м., Так тогдашнее руководство отомстило нам за непослушание [4]
Весной 79 года Серафимович пригласил нас в разведку на западную оконечность Бзыбского хребта, что в Абхазии.
Он писал: «…там есть мощный источник, если поискать наверху, то найдется чтонибудь подходящее…».
Местополодожение входа в п. Киевскую
В конце августа пришло ещё письмо.
Пантя сообщал: «Ходили по западной оконечности, урочище Абац. Нашли дыру: длинная входная галерея оканчивающаяся колодцем. Коша [5] спускался, но до дна не достал.Его оценка глубины - около 200 метров».
Не помню, что помешало тогда поехать, но в планы секции вписали твердо: АВГУСТ 1980-го - экспедиция на Бзыбь.
Это было начало девятилетней эпопеи по изучению пещеры вначале названной КрЭ-01 (Крымская Экспедиция).
В экспедиции 80-го года принимало участие много народа. Кроме крымчаков (практически весь Крым) присутствовали чехи (Богумин), львовяне и пермская команда.
Результат: поверхностная топо, п. Богуминская
Вымпел водружённый на дне «Киевской».
В КрЭ достигнута глубина 325м.
Принимается решение работать в две смены Симферо-польский «Крым – 550» и Пермский «ВИВ» что должно ускорить процесс прохождения.
1981 – «Крым – 550» - 470м.; «ВИВ» - 550м.
С этого года, на лето, Гена практически переселяется на Бзыбь. Он проводит по несколько всеукраинских семинаров, Выполняя обязанности куратора всех работ в районе, охранителя Пантюхинской (по достижении 500м. она получает имя погибшего в горах младшего брата Геннадия Серафимовича – Вячеслава)
Бзыбь 1981г.
С Геной у нас договоренность: все материалы, наработанные нами мы передаем ему..
1982 – «Крым – 550» и «ВИВ» - 650м.
Дальше у нас перерыв, для развития секции нужен опыт прохождения других дыр. Осенью 84 мы договариваемся с Пантей, что в следующем году вернёмся на Бзыбь.
1985 – Нашей экспедиции удается пройти сифон, длинный меандр , первый колодец в новой части.
Ещё два года и глубина «Славкиной» достигает 1485 [6]
Но… кому-то наша дружба с Пантюхиным очень не нравится и после каждой экспедиции возникает мутная волна слухов и обвинений в наш адрес.
На вопрос: «-Кто ?» уклончивое «На Украине сказали». Имеется в виду на собраниях украинской спелеокомиссии.
Пантюхин Геннадий. Сухуми, 2 Всесоюзный слет спелеотуристов 1984г
Гена не верит наветам, но под массированным, как сейчас говорят «вбросами»… Я понимаю его. И при личной встрече все наветы облетают как шелуха. Да и мы не даем никаких поводов для этого. Много лет спустя называется и имя источника этих инсинуаций. впрочем оно известно давно.
Сразу после экспедиции 86 года, буквально через неделю после возвращения, я уехал в Свердловск, на юбилей СГС. Там Саша Вишневский показал мне письмо от Ко-о Юры, в котором спелеолгов Урала призывали разобраться с Евдокимовым, который присвоил себе славу первооткрывателя пешеры и по целому ряду газет (там перечислялись Труд, Комсомольская прада, и еще несколько названий) рассылает статьи с прославлением своих успехов.
Интерестно, как это я успел меньше чем за неделю так извернуться.
Бзыбь. 1988г.
Дружба устояла.
Потом развалили Союз. Воздвигли границы.
В 1993-4годах Пермский СЮТУР проводил в Крыму детские спелеолагеря что дало возможность пообщатся с крымчаками. Последняя встреча изрядно огрчила. Возвращаясь поздно ночью от Красной, Гена подскользнулся, упал и повредил позвоночник. В результате оказался на пол года прикован к больничной койке.
Деятельная Пантина натура такого вынести не смогла и он стал… рисовать. Вначале гуашью, теперь и маслом.
В основном это пейзажи Крыма.
Я не берусь судить изобразительное искусство, но в этих картинах есть нечто трогательно перебирающее потаённые струны души (см. 3 стр. обложки).
Мы и сечас не прерываем связей. Регулярно перезваниемся, и при возникновении оказии страемся передать друг другу маленькие презенты. По старой еще советской привычке.
21 съезд УСА. 2 – 4.11.2012г. Бахчисарай. Ветераны. Назаров (Севастополь), Баранов Семён (Челябинск), Жалов Алексей (Болгария), Пантюхин Геннадий (Симферополь), Болгарин.
