Роберто Мантовани (Roberto Mantovani)
Мы отправились в поездку в Торре-Пелличе в итальянской в провинции Турин, что бы отыскать Роберто Мантовани (Roberto Mantovani) - одного из самых известных в Италии летописцев гор.
В жизни Роберто были многие годы исследований, путешествий и публикаций. Он много лет руководил авторитетным изданием Mountain Magazine, был сотрудником передачи TGR Montagne Rai2 и был знаком со многими главными героями мира альпинизма.
В эти теплые осенние дни Роберто с радостью открыл перед нами двери и мы поговорили о его вопоминаниях
Как Вы пришли в горы и когда приобщились к миру альпинизма?
Я был в горах с тех самых пор как только научился ходить. Мои родители сами были в восторге от гор и конечно-же брали меня в поездки. Я думаю что впервые попал в горы года в 3.
Альпинизм - это страсть, которая приходит сразу, как только Вы попадаете в горы. В моем доме все складывалось из традиций, мелочей и альпийских историй. Я ходил в горы с пастухами, следил за животными. Я наблюдал за ними, когда они мастерили деревянные ошейники для коров и коз, это было недалеко от дома, но это все сопровождалось притяжением к вершинам гор, возможностью попасть в небо, взбираясь по хребтам или вертикальным скалам
А уже из страсти к горам Вы перешли в мир журналистики ...
Мой первый опыт был с Mountain Journal, который в то время был единственным светским журналом, как мы его называли. Этот термин просто означал что журнал не был в юрисдикции Итальянского Альпинистского Клуба (CAI), и поэтому мог позволить себе критические взгляды на альпинизм и горы.
И это позволяло нам, прежде всего, выходить за пределы, обозначенные экстремальными горными занятиями.
Статьи для Mountain Journal были своего рода воплощением мечты. Интенсивные годы я разделил с своими друзьями, которое были одного со мной года, но их горная жизнь была куда богаче моей: Энрико Каманни (Enrico Camanni) или Стефано Ардито (Stefano Ardito), к которым затем присоединились более взрослые, такие как Джампьеро Мотти (Giampiero Motti) или Джорджио Дайдола (Giorgio Daidola), мой первый редактор. Мы были хорошей командой.
С журналом я взрослею, начинаю много писать и изучать все новое. Под руководством очень суровых редакторов прошли многие годы, прежде чем в 80-х годах мне впервые доверяют вести колонки для не европейских восхождений, и мне приходится серьёзно заняться изучением альпинизма и гималайской истории, потому что я был не сведущ в этих вещах, которые знали настоящие альпинисты
Итак, Вы становитесь экспертом?
Да, но прежде всего я хочу сказать что это был большой толчок к моему «гималайскому образованию». Издательский дом DeAgostini попросил обновить информацию о не европейских восхождениях для его горной энциклопедии. Это было сумасшедшее время, ведь у большинства экспедиций не было даже отчетов, по сути ничего не было. Я начинал разыскивать и добывать информацию с нуля. Это было очень сложно, ведь в то время не было никакого интернета а тиражи альпинистских изданий были весьма скудными.
В лучшем случае у меня были британские журналы, запросы в которые я посылал неоднократно, в надежде что они смогут найти время для поиска нужной мне информации.
Когда Вы впервые отправились в Гималаи и Каракорум?
В начале 1990-х годов, но тогда я уже знал всё, всю историю описанную в DeAgostini.
Я помню, что мой первый не европейский опыт был в Пакистане, в районе Каракорум. Мы путешествовали по всей северной части горного массива, а затем переехали на запад преодолев Хайберский перевал на границе с Афганистаном.
Это происходило в само конце российской войны в Афганистане, и я помню, что наш маршрут к горам был усеян вещами советской армии. Это был другой Пакистан, не тот что мы знаем сегодня.
После этого первого опыта пришли Непал, Анды, Патагония, Скалистые горы и многие другие путешествия, кульминация которых пришлась на период, когда я работал в Национальном музее гор, в качестве автора каталогов и организатора выставок.
В это время я уже обзавелся широким кругом информационных источников, которые позволили мне получать самые полные новости на многие годы; напомню что в то время никакого интернета не было.
Эта своеобразная сеть информаторов позволила мне привести в порядок многие события истории, открывать новые события не только в моей современности но и в прошлом.
Во время музейного периода у Вас была возможность заняться историей 1954 года?
Да, когда в 1994 году мы организовали выставку под названием "40 лет первого восхождения на К2" , то для этого события я шесть месяцев изучал историю этой экспедиции и горы. В то время я еще работал с Mountain Journal, но все свое свободное время посвятил истории 1954 года, изучению документов которые хранятся в музее гор. Я имел счастье узнать всю историю, и даже больше.
В то время многие герои этой экспедиции еще были живы, я лично встречался с Лино Лачеделли (Lino Lacedelli) и Вальтером Бонатти (Walter Bonatti), с которыми помимо работы меня связывала большая дружба.
От Редакции:
В далеком 1954 году два легендарных итальянских альпиниста: Лино Лачеделли ( Lino Lacedelli) и Акилле Компаньони (Achille Compagnoni) поднялись на вершину второго по высоте восьмитысячника в мире - горы К2 (Чогори) высотой 8611 метров.
Историю 1954 года Вы можете прочитать в интервью с первопокорителем горы Акилле Компаньони: ПЕРВОПОКОРЕНИЕ К2 ГЛАЗАМИ АКИЛЛЕ КОМПАНЬОНИ
И хотя до этого исторического момента вершину К2 пытались покорить наряду с итальянцами и американцы и британцы, именно после подвига Лино и Акилле гора К2 стала считаться именно "итальянской вершиной".
17 января 2017 года скончался последний из остававшихся в живых участников этой группы - Эрих Абрам. И хотя сам Эрих таки не побывал на вершине К2, его работа в экспедиции стала важнейшим шагом на пути к этой заветной для итальянцев цели
Что изменилось с сегодняшнего дня?
На Гималайском уровне - всё. Уже даже с появлением на "сцене" легендарного Райнхольда Месснера (Reinhold Messner) стало понятно, что ситуация в больших горах меняется кардинально.
Южно-тирольский альпинист дал большой толчок развитию горной деятельности, особенно доказав то, что при жизни одного человека можно подняться на все восьмитысячники мира. А ведь даже во времена молодого Курта Димбергера (Kurt Diemberger), восхождение на два восьмитысячника было подвигом, а три уже было исключением.
Месснер также смог показать, что восхождение на высотах свыше 8500 метров без применения кислородной маски и баллов вполне осуществимо.
Затем последовала попытка подняться на все высочайшие вершины мира без применения кислородных баллонов, а также попытаться избавиться от всего старого и громоздкого снаряжение, в том числе и осадной стратегии. Поэтому в мир альпинизма пришло копирование альпийских восхождений на Гималайские вершины, и конечно это повлекло за собой увеличение технической сложности маршрутов.
Затем альпинисты ринулись искать все более изощренные маршруты, что стало важным шагом в эволюции альпинизма, как пример мы можем наблюдать это на истории прохождения южной стены Аннапурны и особенно в экспедиции Сэра Кристиана Джона Бонингтона (Sir Christian John Storey Bonington).
С этого момента в альпинизм на более десяток лет приходит новый уровень технических восхожджений
А что насчет Альп?
В Альпах происходит тоже самое, с той лишь разницей, что техническая эволюция приводит к потере приключенческого духа, поскольку, когда все внимание сконцентрировано на режиме восхождения, оно сводит к минимуму непредсказуемость.
И это также относится и к зимним восхождениям в Альпах, которые издавне славились богатой почвой для приключений. Особенно в те периоды когда шел снег и было очень холодно.
Например, Ренатто Казаротто (Renato Casarotto) совершает восхождение на Гран Жорасс по Восточной стене, после казалось бы бесконечных попыток, и делает это в те дни, когда порывы ветра достигают скоростей в 150 км /ч! Я помню что он спустился с горы с обмороженными щеками.
Копирование (перепечатка) материала на другие ресурсы возможна только с разрешения администрации сайта!
