Василий Терехин
Василий Терехин, который недавно стал серебряным призером России по ледолазанию и вошел в тройку лучших альпинистов страны, рассказывает о том, какие вершины он мечтал бы покорить и почему у него нет постоянной работы.
– Василий, поясните, пожалуйста для незнатоков, чем отличается ледолазание от более привычного для обычных людей скалолазания. Можно сравнить, что труднее или интересней?
– Ну как сравнивать бадминтон и шахматы? Хотя непосвященному человеку и кажется, что все одинаковое, на самом деле это не так. Как, например, горнолыжный спуск и слалом. Вроде как и там, и там на лыжах вниз едут, а дисциплины, методы подготовки и прочее абсолютно разные.
Вот и здесь то же самое. Как минимум другая специфика. В нашем виде спорта используются инструменты, которые вбиваются в лед, так что нам в отличие от скалолазов не нужно тренировать захваты всевозможных маленьких поверхностей.
Во-вторых, ледолазание куда моложе скалолазания, все-таки скалы человек покорял всегда, а вот лед по возможности обходил стороной. Опять же в нашем виде спорта используются инструменты, которые должны были достичь определенного совершенства.
– Как и когда вы начали этим заниматься?
– Лазить по горам мне нравилось с детства, но альпинизм все время ходил как-то мимо меня. Я с первого класса занимался спортивной гимнастикой, но после травмы пришлось уйти из этого вида спорта. А потом, уже в последний школьный год, друг, занимавшийся скалолазанием, привел меня в секцию. Новое занятие захватило меня целиком, и я решил его не забрасывать.
Поступив на физический факультет ТГУ, нашел альпинистский клуб, имевший горную направленность. Там я и освоил азы многоборья, поездил в горы Алтая, Памира, Тянь-Шаня. Ледолазанием увлекся тоже там.
– Какую вершину вы бы мечтали покорить?
– Есть, конечно, такие мекки спортивных альпинистов, как, например, гора Эль-Капитан в Северной Америке (одна из крупнейших по величине горных вершин-монолитов, находится на высоте 2 307 м над уровнем моря. – Прим. ред.), которая является заветной мечтой многих спортсменов. Многие пики Южной Америки я бы тоже не отказался посетить. Конечно, не обошел бы стороной и Эверест. Но пока это только мечты, все это требует больших затрат, как денежных, так и других, но когда-нибудь…
– Говорят, что вы зарабатываете, занимаясь промышленным альпинизмом. Помогает ли вам это в спорте или, может быть, наоборот, спорт помогает в работе?
– Да, это так. Особенно показателен прошлый сезон. Выдались снежные зимы, и я не покладая лопаты скидывал снег с разных крыш. Работы было хоть отбавляй! Но я воспринимаю это не только как способ зарабатывания денег, но и как дополнительную физическую базу для того же ледолазания. Когда кидаешь снег, работают все нужные мышцы корпуса – спина, пресс. Поэтому обилие работы было мне неплохим подспорьем.
Вот в этом году со снегом какие-то проблемы у нас! И уже чувствую себя слабее. Все-таки тренировки по 10–12 часов себе не устроишь. Хотя, когда много работы, это изматывает. Пока же получается либо пусто, либо густо. Золотой середины не выходит.
А спорт в работе помогает тем, что я знаком с разными техниками, легко ориентируюсь в снаряжении, страховке. Не так много объектов, которые требуют от меня высокой квалификации как альпиниста, но даже на обычном здании иногда получается при помощи моих знаний как-то облегчить работу.
Кроме того, когда ты постоянно находишься на высоте, ты к ней привыкаешь. Уходит пресловутый страх высоты…
– Неужели вы, столько лет взбираясь на ледяные горы, до сих пор его испытываете?
– Скажем так: не испытывать его совсем – это плохо. Этот страх возникает не с пустого места, это потенциальная опасность, про которую нельзя забывать. Когда каждый день находишься на высоте, страх начинает притупляться, инстинкты перестают работать, а ведь это все не просто так в нас природой заложено.
Для себя я решил так: этот страх нужно перебороть, но полностью от него отказываться нельзя, потому что он помогает помнить, где ты находишься и какова цена твоей ошибки.
– Скажите, а как семья относится к вашему любимому делу?
– Жена тоже профессионально занимается и скалолазанием, и ледолазанием. А дочка Вероника еще маленькая, мы ее пока сильно не заставляем. Если она будет в дальнейшем проявлять интерес, то ей и карты в руки. Но силком не тащим, я сам видел достаточно примеров, когда родители приводят детей, те занимаются без особого желания лет до 15, а потом бросают. Вроде бы и данные хорошие, и потенциал, а из-за того, что из-под палки, интерес пропал. Очень обидно на это смотреть.
– Альпинизм для вас – это неотъемлемая часть жизни, спорт или просто хобби?
– Это и хобби, и спорт, но первое определение наиболее верное. Да, часть жизни. Я ведь занимаюсь этим не потому, что ничего другого делать не умею, а потому что мне хочется этим заниматься. У меня есть образование, я мог бы остаться работать в институте и жить, как все нормальные люди. Да, законов новых бы не открыл, но был бы не хуже миллионов научных работников, числился бы и гранты получал. Я решил построить свою жизнь так: я хочу путешествовать, ездить, участвовать в соревнованиях. Поэтому у меня нет постоянной работы, ни на одной такой не будут терпеть все мои выезды. Но, занимаясь альпинизмом уже много лет, о том, что «лучше гор могут быть только горы», знаю не понаслышке.
